Воспитание детей – нелегкий труд. Принять в свою семью чужого ребенка – непосильная для большинства задача. Воспитать несколько десятков приемных детей – подвиг на грани героизма. Но 30 лет назад Наталья и Геннадий Колесниковы открыли детский дом семейного типа. За эти годы супруги вырастили 38 детей, и помогли им найти свое место в жизни.
«МК в Красноярске» поговорил с директором семейного детского дома Натальей Колесниковой о трудностях воспитания детей из неблагополучных семей, о непонимании окружающих и о том, как простой семье удается справляться с проблемами.
Об истории детского дома
– Мы с мужем Геннадием окончили пединститут, а в 80-е годы на экраны вышел фильм «Однажды 20 лет спустя» с Натальей Гундаревой в главной роли. У главной героини по сюжету было много детей: помню, мне это понравилось, но эту роль я на себя не примеряла.
Первого ребенка мы взяли в 1989 году: тогда муж работал в интернате в поселке Шушенское. Дети его очень любили и часто ходили к нам в гости. У нас было тогда четверо своих сыновей, а Гена хотел дочку и мы решили взять к себе 10-летнюю девочку. А позднее мы переехали сюда, в Дивногорск.
В Российском детском доме нам предложили взять еще ребят на воспитание – тогда в стране расцветала кампания по созданию семейных детдомов. Мы согласились. Сначала жили в двух небольших квартирах на набережной, потом переехали в более просторное жилье. А в 2002 году встретились с президентом и нам выделили этот двухэтажный дом, где мы живем сейчас.
За 30 лет существования дома мы воспитали 43 ребенка – пятерых кровных сыновей и 38 приемных детей.
О быте
У нас постоянная текучка. Старший уходит – женится или переезжает, на его место приходят другие. Сейчас у нас в доме живут 10 детей. Самой младшей, Варе, исполнилось 7 лет – она уже пошла в школу.
С мужем у нас хороший тандем: я «жаворонок», а он – «сова». Я активнее с утра, а Геннадий сидит с детьми до позднего вечера. Я больше строгий организатор, а муж – добрый «доктор Айболит». Иногда уезжаю в Красноярск, возвращаюсь вечером – а дети и муж сидят вместе на диване, полная раковина посуды, повсюду валяются бумажки. Конечно, заставляю потом всех убираться.
Летом каждый год мы выезжаем на Красноярское море на неделю с полным комплектом: палатки, примусы и все остальное. Берем с собой до 16 человек в микроавтобус на 9 мест и в машины. Еще каждое лето ездим в парк Горького в Красноярске – раз в сезон детей бесплатно катают на аттракционах. Еще раз в год нас приглашают бесплатно посетить «Роев ручей» и Цирк.
Дети ходят в разные кружки, многие занимаются спортом. Я не провожу дополнительных занятий, но учу их ландшафтному дизайну и кулинарии: дети учатся ухаживать за растениями и готовить. У старших порой получается даже лучше меня.
У всех есть доступ в интернет, обычно телефонный. У ребят есть смартфоны: кто-то зарабатывает летом в трудовом лагере, а кто-то получает пенсию и им позволяют снять деньги. Компьютеры есть у пары ребят, но они ими почти не пользуются.
О проблемных детях
Если честно, среди детдомовцев все дети сложные. Они приходят к нам вообще неприспособленными к жизни. Такие дети привыкли быть иждивенцами: им все дает государство. Тяжело было, когда мы взяли сразу семерых ребят из дошкольного детского дома в возрасте от 4 до 7 лет. Они отказывались стирать или мыть за собой посуду, были и ссоры, и истерики.
У нас пять кровных сыновей. На фоне детдомовцев они совсем беспроблемные. Приёмные дети чаще болеют и с трудом учатся. Конфликты друг с другом у ребят бесконечны: тяжелые характеры всегда провоцируют крики и споры. Я стараюсь их примирять – иногда лаской, а иногда строгостью.
Особенно я строга, когда дети воруют. У нас жила девочка, которая таскала и здесь, и в школе у учителей и подруг. Я пошла в полицию, попросила поговорить с ней. И те сводили ее в изолятор, показали все условия – больше она не воровала.
Еще был такой случай: мальчик принес домой насвай. К счастью, он не предлагал наркотики другим детям – его самого, видимо, кто-то угостил.
Было так, что три девочки не пришли домой ночевать. Сели в машину и поехали кататься с мужчинами в Красноярск. Мы всю ночь не спали. Когда они вернулись домой – муж не выдержал и шлепнул одну из них по щеке. Та пошла в школу и пожаловалась, что ее здесь избивают. И учителя ей поверили, хотя знали нас много лет. Я тогда пригласила домой классного руководителя, милицию, органы опеки и одноклассников – показала им условия, в которых живут ребята.
Как-то раз 17-летний мальчик выпил с компанией и угнал нашу машину, ребята катались пьяные по городу. Кто-то мне сказал об этом, и я немедленно позвонила инспекторам – чтобы сами не разбились и не убили кого-то. Алкоголизм и такой образ жизни воспринимается детьми из неблагополучных семей как норма. Беседую с ними, но до кого-то доходит, до кого-то – нет. Как правило, в таком случае я лишаю детей прогулок или отключаю Wi-Fi. Второе на них эффективно действует и заставляет слушаться даже самых сложных ребят.
Чтобы взять приемного ребенка – нужно быть очень терпеливым человеком. Выше того, что в ребенке заложено, ты скорее всего не прыгнешь. Когда мы только взяли первого ребенка – были уверены в том, что воспитаем его достойно, мы же педагоги. Но потом стало ясно, что так не работает. Сначала мы отдавали всех детей в общеобразовательные школы, потом нескольких пришлось перевести в коррекционные.
О жизни после семьи
За 30 лет, что мы работаем, из нашего дома вышло 33 человека. В основном все устраиваются в жизни: заканчивают учебу и работают. У всех есть дети – в отличие от выпускников обычных детдомов, они своих ребят не бросают. О нас тоже не забывают: приходят к нам и приводят детей. Здесь у меня как филиал детского сада.
После выпуска ребята продолжают общаться. У каждого разные специальности, и они часто помогают друг другу бесплатно. Это сейчас очень ценно, особенно, если нет серьезной материальной базы.
Конечно, мало кто добивается успеха. Двое сейчас в колонии – они попали ко мне уже трудными подростками, и перевоспитать их было нереально. Одна девочка, к сожалению, умерла в 30 лет – жила с алкоголиком и пила сама. Девочки вообще очень рано выходят замуж, зачастую в 18 лет и за первого попавшегося. Им страшнее быть одной, чем жить с кем попало.
Иногда я жалею, что взяла некоторых ребят: не все из них ведут нормальный образ жизни. Воспитываешь всех одинаково, а генетическую предрасположенность не изменишь.
После школы вуз не окончил ни один ребенок. Большинство из них и школу-то закончили с трудом – в основном поступают в техникумы и училища. Но к 30 годам некоторые умнеют, и вот сейчас четверо мальчиков учатся в университетах. Я очень рада, что они поняли необходимость образования.
О финансовых трудностях и отношении окружающих
Нам было очень тяжело в материальном плане, когда мы жили на городском бюджете. Особенно сложными выдались 90-е. Тогда нас прикрепили к магазину, чтобы мы отоваривались, но деньги не всегда привозили вовремя. Иногда я приходила туда и плакала, выпрашивая продукты, потому что детям было нечего есть. Одевать ребят тоже было проблемно: тогда давали талоны на ограниченное количество одежды. Чтобы сводить концы с концами, мы устроились работать сторожами за 50 рублей в сутки.
В 2002 году нам дали этот дом и перевели на краевой бюджет. Теперь мы юридическое лицо – с кучей бумаг и документов – но зато и финансирование соответствующее, сейчас проблем с деньгами нет.
Все эти 30 лет мы сталкивались и с непониманием, и с завистью окружающих. Многие за спиной говорили, как я мешками таскаю домой еду. Я отвечаю: «А вы не видите, что я и готовлю для детей ведрами?». Когда мы переехали, многие начали думать, что мы только из-за дома воспитываем детей. Но табличка на доме гласит о том, что это учреждение – государственное, и когда перестанем работать, мы его лишимся. Все-таки мне 65 лет, а муж на 10 лет старше. Но люди все равно не верят и говорят, что «Колесниковы выторговали дом».
О воспитании
Процесс воспитания не заканчивается на 18 годах – многие дети в этом возрасте еще совсем недееспособны. Особенно это касается тех сложных ребят, которые жили в детском доме или росли в неблагополучных семьях.
Конечно, характер и гены детей не переделаешь. Каждый идет тем путем, который выбирает сам. Но ведь условия воспитания все равно больше зависят от семьи. И самое главное здесь – любить и уважать детей.
Я считаю, что лучшее воспитание – это диалог, даже самым маленьким нужно объяснять, почему и как надо. Лаской и уговорами можно добиться если не нереального, то многого.
