- Полина Геннадьевна, ваше детство и юность прошли с Виктором Петровичем, который заменил вам отца. Каким он вам запомнился?
- Сильным. И простым. Как пример, такая история. Они с бабушкой очень любили футбол. Даже из разных комнат порой смотрели – болели за разные команды. В тот день дед хотел посмотреть игру в зале, где стояло пианино. И это совпало с важным занятием у меня в музыкальной школе. Меня туда отдала бабушка, так как у мамы были музыкальные способности. Сама я не любила заниматься там, но ходила, а после занятий играла дома на музыкальном инструменте. В тот день я просила дедушку дать позаниматься, но он хотел смотреть футбол. Бабушка тоже настаивала, чтобы он делал это в другой комнате, а он настаивал, что хочет сидеть у телевизора именно в зале. После долгих споров дед взял пианино, которое в квартиру заносили четверо мужчин. И перенес в другую комнату. Ему тогда было за 70, и он болел. Представляете? Взял – и перетащил огромное пианино. Больше я с дедушкой не спорила, а его сила запомнилась мне навсегда.
У него во всем был порядок. В домашней библиотеке книжки были выставлены так, чтобы он мог взять нужную и не искать. Дед умел распоряжаться своим временем – ежедневный график был четким: подъем, зарядка, работа, разминка, встречи или прием гостей, разбор писем.
- Читая биографию Виктора Петровича, а также его произведения, складывается впечатление, что он был строгим и суровым. Так ли это?
- Он был строгим, как и любой глава семейства, но бабушка, Мария Семеновна, была строже. Вообще, я бы сказала, Виктор Петрович был прямолинейным. Он прожил тяжелую жизнь прошел через те же испытания, что и вся наша страна. Конечно, ему нельзя было показывать слабость. Слезы у него могла вызвать одна тема – война. У нас в доме не было ничего, связанного с войной, даже игрушечных пистолетиков. Однажды к деду приехал сослуживец, и они расплакались, вспоминая погибших товарищей. Это было неожиданно, но мы все поняли.
- Виктор Астафьев был всемирно признанным писателем уже при жизни. К нему в гости приезжали президенты и знаменитости разных уровней. Но при этом те, кто его видел, отмечают простоту и скромность его, как человека, его неприхотливость в быту. Почему он отказался от жизни в Москве, от роскоши?
- Ему это было не нужно. Мы ни в чем не нуждались. Власти однажды нам предложили машину на выбор: «Вольво» или «Волгу». Я и брат были единогласно за иномарку. Но Виктор Петрович настоял: «Волга!» И объяснил, что это российский автомобиль, а потому он будет ездить на нем. Сам он не водил после того, как во время войны в его грузовик попала бомба. Сам он чудом выжил. Поэтому у него был водитель от администрации города. Но дед его редко вызывал – ездил на автобусе или ходил пешком.
Когда мне было 13, дед поехал судить матч по футболу среди юниоров на острове Отдыха и заблудился – забыл, что останавливали там тогда по требованию. А сотовых еще не было. Я предупредила бабушку, попросила друзей помочь найти дедушку. Его нашли. И один из моих друзей подошел ко мне и спросил: «Твой дед что, Астафьев? Ты не говорила». Я ответила: «А что, не догадался? У меня фамилия Астафьева». Он раньше думал, что мы однофамильцы. После игры, в которой участвовали мои друзья, он подарил всем конфеты и пообщался. Ребята были очень удивлены, что такой человек с ними так просто разговаривает.
Он общался просто со всеми. И с президентами, и с бабушками на лавочке, и с односельчанами из Овсянки. Всегда старался помочь. Он рассуждал так: если о чем-то просят, значит, это нужно, иначе человек не станет унижаться и просить.
Что касается жизни в Москве, то ему этого не хотелось. Ему было хорошо здесь – возле Енисея, на природе. На лето он ездил в родную Овсянку. И ему там было хорошо. Природу он очень любил, и это отразилось в его произведениях.
Быт наш тоже был самый обыкновенный. Бабушка с дедом так же, как и все, простаивали в очередях за мебелью. Никаким «блатом», как говорили в советские времена, не пользовались. Да и позже жили как все.
- Какую музыку и фильмы он любил? Какие увлечения у него были?
- Он много чего слушал и смотрел. Например, любил очень «Бандитский Петербург». А еще был фанатом футбола. Мог его и поздно ночью смотреть. Мне уже спать надо было перед школой, а матчи только начинались. Бабушка тоже была большой поклонницей, но, как я говорила, смотрели в разных комнатах. И я то и дело слышала то из одной комнаты, то из другой: «Гол!».
- Согласны ли вы с тем, что Виктор Петрович был очень правдивым писателем? Правда порой была неприглядной. Как считаете, стоило ли ему писать что-то позитивное вместо, к примеру, «Проклятых и убитых»?
- У него были и такие произведения. О природе, например. Или забавные истории о деревенской жизни. Например, «Скотоугонщица». Там он написал про меня – это я теленка увела. «Васюткино озеро» - о сибирской природе. И таких много. Дед был так был внимателен к деталям, когда описывал окружающий мир, что я иногда перелистывала подробности, чтобы перейти дальше к развитию сюжета. И это его удивляло.
Но была и правда, конечно. И это нужно, считаю. Чтобы люди знали, что такое война и не относились к ней как к чему-то романтическому. Также его произведения о человечности, честности и взаимопомощи, ведь в этом мире много эгоизма и лжи.
Если бы дети читали его произведения вместе с работами других хороших авторов, считаю, мир бы стал лучше. Но сейчас многие родители почти безучастны к воспитанию детей, а наследие Виктора Петровича почти не сохраняется. Еще при его жизни в школах так трактовали его произведения, что, когда я пересказывала то, чему нас учат, дед удивлялся: «Да? Это я так писал?»
- Но скоро откроется Национальный центр, посвященный ему. Как относитесь к нему вы и как бы отнесся Виктор Петрович?
- Виктор Петрович считал, что надо развивать культуру и способствовал строительству церкви в Овсянке, созданию литературного музея. Но вот за национальный центр, наверное, устроил бы нагоняй со словами: «Всю Овсянку застроили!»
Я считаю, что центр нужен для того, чтобы люди могли узнать про деда, проводить там конференции, просто отдыхать и общаться. Там будет реконструкция его кабинета. Он был таким, как там, в реальности, так как помогали в оформлении экспозиции люди, которые хорошо его знали. Если посетителю захочется узнать подробнее, как он жил, можно будет посетить его дом. Для жителей и гостей Овсянки это важно, ведь там живут те, о ком он писал и их потомки. Те, кто приехал сюда узнать больше о Викторе Петровиче, смогут пообщаться с прототипами героев. А для самих жителей это память о земляке.
- Вы выбрали немного другую стезю и стали актрисой. Сейчас работаете художественным руководителем Народного театра «Сибирячок». Почему вы не стали писательницей?
- Потому, что нужно обладать талантом писать. Это дано не каждому. Мне ближе театр и актерское мастерство. Я переживаю жизни героев, примеряю их характеры. Именно поэтому дед был против, чтобы я становилась актрисой. Он знал, что игра в театре – большой стресс. Если ты хороший актер, то, например, влюбляешься вместе с героем, а потом и умираешь вместе с ним. Это тяжело – «умирать» на сцене, как я это каждый месяц делала в «Пастухе и пастушке» после первого акта.
В нашей студии мы вместе с ребятами переживаем судьбы персонажей дедушки, когда ставим спектакли по его произведениям. Проникаясь игрой, мои воспитанники учатся не быть эгоистами, не брать чужого, быть честными и открытыми. Они постигают то, о чем писал Виктор Петрович.
