С приходом лета эпидемия сибирского шелкопряда вновь пойдёт в наступление на хвойные леса Енисейской группы районов края. Нужно готовиться к активной борьбе с ней – времени остаётся мало. Подробности рассказали в Центре защиты леса.
Такой серьёзной ситуации в регионе не было 20 лет. Вредитель летом буквально пожирал тайгу в Енисейском районе. Когда корреспондент «МК» пришёл на интервью с директором Красноярского Центра защиты леса Владимиром Солдатовым, обстановка в его кабинете напоминала заседание боевого штаба. Начальник нескольким специалистам раздавал указания по подготовке к войне с шелкопрядом, которая возобновится в конце мая 2017 года.
Одному поручил найти препарат «Димилин», получить технический паспорт и условия применения со смесями. Другому дал задание выяснить, где продают биологический препарат, и сообщить об этом в региональное министерство лесного хозяйства. Ещё одному – связаться с заводом биопрепаратов и договориться о приготовлении заводской баковой смеси и изучить финансовую сторону вопроса.
С разъяснения происходящего и начался наш разговор.
– Владимир Владимирович, что происходит в нашей тайге с сибирским шелкопрядом?
– В лесах Красноярья ситуация крайне сложная. Вспышка переросла в масштаб эпидемии. Сейчас можно говорить, что точно поражено около 900 тысяч гектаров. Рост площадей вызван увеличением популяции вредителя вследствие смены двухлетней генерации насекомого из-за сильной засухи на однолетнюю.
Аномальные погодные условия наблюдались на протяжении 2014-2016 годов (экстремально высокая температура и длительное отсутствие осадков). Предыдущий «взрыв» в регионе случился в 2000 году в Ирбейском лесхозе. Ещё раньше, в 1995-1996 годах, вспышка поразила леса многих районов Красноярского края.
Сегодня сложилась аналогичная ситуация, но она также захватила леса в Томской области. Имеются очаги в Кемеровской, Новосибирской и Иркутской областях.
– С чем это связано?
– С жаркой и засушливой погодой летом несколько последних лет. Отсутствие дождей создало благоприятные условия для роста численности вредителя. Этот шелкопряд – сибиряк, проживающий в тёмнохвойных лесах. А при определённых климатических условиях он «поднимает голову» – начинается его массовое размножение.
– Почему вспышка возникла на такой большой площади?
– Причина в том, что сибирский шелкопряд относится к «эруптивным», или «взрывным», насекомым – это особый тип популяционной динамики. Его отличительной чертой является выход из-под контроля под воздействием засухи на обширных территориях. То есть плодовитость бабочек резко повышается. Если нормой является 50-80 оплодотворённых яиц в одной бабочке шелкопряда, то в 2016 году в Томской области находили до 400 яиц. В Красноярье лишь немного меньше. И это практически при полном отсутствии в популяции паразитов и болезней.
Ещё в 2015 году средствами космического мониторинга были обнаружены места повреждения тайги в Енисейском районе – порядка 21 тысячи гектаров в виде небольших очагов. Проблема уточнения причин повреждений в том, что добраться туда летом практически невозможно. Зимой – только по зимнику. В ноябре 2015 года наши специалисты провели обследование совместно с представителями Енисейского лесничества и подтвердили, что это сибирский шелкопряд.
В нашей лаборатории выяснили внутрипопуляционные характеристики, чтобы подготовить проект борьбы на 2016 год. Но прошлым летом не оказалось достаточно средств – было выделено только 45 миллионов рублей из краевого бюджета. Благодаря этому смогли обработать с самолёта региональным Лесопожарным центром участки Больше-Касского заказника краевого значения. Наземными методами такую защиту невозможно проводить из-за удалённости и отсутствия дорожной сети.
– Что необходимо предпринять в 2017 году для защиты тайги?
– Требуется обработка очагов массового размножения сибирского шелкопряда. В крае создан штаб, действует федеральная рабочая группа, в которую вошёл заместитель министра лесного хозяйства Красноярского края Дмитрий Селин.
Идёт поиск источников финансирования как внутри региона, так и на уровне федерации. Пока решён вопрос о финансировании правительством Красноярского края. Мы стараемся ориентироваться на биологические препараты с нормой внесения всего лишь три литра на гектар леса.
– Как это делается практически?
– При обработке с самолёта создаётся плотный туман, обволакивающий крону дерева. На каждой хвоинке осаждаются капельки «росы», которые гусеница шелкопряда съедает вместе с хвоёй и погибает.
– Существуют ли у вас сложности?
– Прежде всего, это проблемы законодательного характера. Никто не ожидал вспышки и внепланового финансирования, как и не предполагал вырубку погибших участков тайги.
Мы тесно сотрудничаем с министерством лесного хозяйства края, что позволяет обмениваться информацией практически в режиме онлайн, в сжатые сроки решать вопросы по ликвидации вредителя, другие проблемы. А координирует работу по подготовке и проведению мероприятий по ликвидации очагов сибирского шелкопряда Федеральное агентство лесного хозяйства.
– В погибших лесах возросла пожарная опасность?
– Конечно. Образно говоря, у нас появилась территория с 50 миллионами кубометров дров, равномерно распределённых по территории. Это создаёт благоприятные условия для быстрого распространения огня на большой площади. Причём сгорающая древесина выделяет много тепла, продукты горения и нагретый воздух образуют мощные конвекционные потоки высотой 1,5-2 км. Пожары в погибших от шелкопряда лесах – серьёзная проблема для биоразнообразия тайги, водоохранных зон и населённых пунктов.
– Есть ли особенности у произошедшего заражения тайги?
– Эта вспышка распространения шелкопряда самая северная за всю историю наблюдений на территории Красноярского края. Она дошла до посёлка Ярцево на Енисее. Самое печальное, что генерация шелкопряда в этом районе пока не испытывает естественных врагов: яйцеедов, мух-тахин и наездников.
Будем надеяться, что этим летом ситуация изменится, и мы сможем защитить особо ценные участки лесов благодаря финансированию из краевого и федерального бюджетов.
(Фото автора).
