Для Красноярска нынешний год выдалась насыщенным на премьеры. Не успел зритель оценить нашумевшие постановки «Преступление и наказание» и «Дядю Ваню», как в драматическом театре имени А. С. Пушкина прогремела новая премьера. На этот раз театралов порадовали комедией по пьесе драматурга Леонида Зорина «Покровские ворота».
Одноимённый фильм, снятый в 1982 году Михаилом Козаковым, публика и сегодня принимает на ура. История о жизни и любви советской интеллигенции в московской коммуналке давно разлетелась на цитаты. Она затрагивает своей комичностью, жизнерадостностью и верой в то, что всё будет хорошо. Есть в ней и ностальгический момент: совместная жизнь чужих друг другу людей в коммунальной квартире делала их отчасти родными. Они спешили на помощь соседям и всегда оказывали посильную поддержку. И вот теперь красноярский зритель может увидеть эту комедийную историю на театральной сцене.
Более подробно о премьере, а также о театральной жизни Красноярска корреспонденту «МК» рассказал актёр драматического театра им. А. С. Пушкина, исполнитель главной роли в спектакле «Покровские ворота» Станислав Линецкий.
– Станислав, расскажите, почему вы решили связать свою судьбу со сценой.
– Мои родители работали в Железногорском театре, и, можно сказать, моё детство прошло за кулисами. Будучи школьником, по мере свободного времени и своей активности я участвовал в различных мероприятиях: концерты, КВН, театральные постановки и прочее. Поэтому на вопрос: «Куда пойти учиться?» у меня был один ответ: «В театральный».
Однако с первого раза поступить в Академию музыки и театра мне не удалось, вернулся в Железногорск и полгода проучился на химика-технолога, но там успехи мои были неважные. А на следующий год я снова поехал поступать, и в этот раз мне это удалось без особых волнений и стрессов.
Так началось моё глубинное знакомство с театром. Ведь, на самом деле, что такое театр, я узнал только на четвёртом курсе. В первый год всё воспринималось как веселье, во второй – больше напоминало рутину. И когда на четвёртом курсе мы начали играть в постановках и полноценных дипломных спектаклях, я почувствовал тягу, желание выходить на сцену.
Это перестало восприниматься как хобби, я стал частью искусства, а театр – неотъемлемой частью моей жизни и даже больше, образом жизни. Тогда я понял, что заниматься чем-то другим просто не смогу, поэтому и продолжаю выходить на сцену.
– Расскажите про премьерную постановку «Покровские ворота». Не боитесь, что зрители будут искать аналогию с фильмом Козакова?
– На мой взгляд, прелесть и пьесы Зорина, и кинофильма, и нашего спектакля в том, что всё это про добро. Ведь в этой истории все персонажи добрые, пусть гипертрофированные, чего требует жанр, но добрые. Наверное, нам сложно представить себе жизнь в коммуналке, но в послевоенные годы это было нормой.
Как на одной жилплощади уживались такие разные характеры, и, что самое удивительное, несмотря на некомфортные условия и прочее, эти персонажи радовались жизни и не стремились поскорее убежать от рутины. Что касается сравнений с кинолентой – а они, безусловно, будут, то это вовсе не портит впечатление от сценического действия.
– Насколько ситуация, показанная в пьесе, актуальна для современности, не теряется ли задуманный смысл?
– Даже если эпоха спектакля не актуальна для современности, разве он не имеет право быть? Понимаете, магия театра в том, что мы, современные люди, играя другие эпохи и времена, так или иначе не можем на 100 процентов передать прописанные когда-то эмоции, желания и стремления. Мы всё время будем привносить нотку нынешнего времени.
К тому же искусство не всегда требует от человека какого-то глубокого мыслительного процесса. Иногда можно просто прийти, посмотреть спектакль и отдохнуть душой, не делая никаких глобальных выводов.
Думаю, спектакль будет понятен и интересен всем поколениям. Он весенний: лёгкий, весёлый, с нотками иронии, с надеждой на то, что обязательно повезёт и всё сбудется. Согласитесь, этого порой всем нам так не хватает.
– Буквально недавно состоялась премьера спектакля «Преступление и наказание», где вы тоже исполнили главную роль. С какими трудностями пришлось столкнуться, примеряя на себя образ Родиона Раскольникова?
– Что ж, творческие поиски были, конечно, очень тяжёлыми. Так сложилось, что репетиции постановки совпали с личной драмой: я разводился с женой и учился жить один. Пробовал искать в окружении какие-то отсылки к Раскольникову: у меня тоже очень маленькая комнатка с «узкими потолками и стенами, вытесняющими душу». Так или иначе, вживаясь в новую роль, всё равно ищешь что-то похожее от персонажа в себе, и наоборот.
По своей натуре я очень экспрессивный человек – такой характер, амплуа. И это, естественно, проявляется в моей работе. Но в случае с Раскольниковым экспрессия была уместна далеко не во всех местах. Иногда требовались минуты тишины – действия молчания. Поэтому во время репетиций я учился себя успокаивать, сбавлять обороты.
– Можно сказать, что это одна из самых сложных ваших ролей?
– Знаете, после того как я сыграл эту роль, что-то изменилось во мне, причём в лучшую сторону. Я стал как-то более уверенно себя ощущать – и как артист, и как человек.
– Пьесу ставил столичный режиссёр Александр Огарёв. Понравилось с ним работать?
– Безумно понравилось, и даже больше скажу: Александр Анатольевич покорил всю труппу театра. Согласитесь, для многих образ режиссёра – это неуравновешенный человек в шарфе и берете, может быть, даже пьющий. А он полная противоположность – спокойный, сдержанный, аккуратный интеллигент. За все репетиции повысил голос не более пяти раз.
И ещё, он обладает особенной манерой работы с актёром – не ставил перед нами шаблоны и рамки, как вести себя на сцене, а пытался дать нам подсказки, направить. Актёр при этом чувствует, что создаёт образ сам, не по чьей-то указке. И знаете, таким способом ты становишься ближе к персонажу, глубже его чувствуешь.
– В Красноярске только что завершился традиционный фестиваль «Театральная весна». Ваши впечатления?
– Можно сказать, что фестиваль – это концентрация лучших в крае спектаклей сезона. В этом году у нас в краевом центре продемонстрировали 16 театров региона. Было очень насыщено. А вообще, любой такой фестиваль для актёра – это, в первую очередь, общение с коллегами по цеху. Возможность посмотреть и оценить творчество других театров. Ведь с моим плотным графиком я не могу вырваться не то что в другой город, а даже сходить на «Столбы».
А у людей искусства должна быть такая передача опыта. Есть здесь и лучшие элементы спорта – злость, «белая» зависть. На самом деле, это хорошие стимулы двигаться вперёд, искать новые формы, работать над собой. Такая нормальная, здоровая театральная конкуренция. Труппы не должны простаивать и превращаться в болото – им нужна постоянная динамика, взаимодействие, обмен.
– А что представляет собой современный театр? Он адаптировался под зрителя?
– Наш город – лидер по количеству антрепризных, самодеятельных, то есть негосударственных, театров. Я говорю о таких объединениях, как «Театр на крыше», «Вспышка», «За двумя зайцами». Ребята ставят невероятное количество смелых и интересных постановок, и я эту тенденцию всячески поддерживаю. Причём на такие спектакли в основном приходят молодые люди, заинтересованные. Можно сказать, что наше поколение театрально молодеет. Когда я учился, такого не было.
Уже буквально несколько лет наблюдаю, что в нашем городе театр стал выходить на более широкий уровень – все хотят театра! Помните, раньше бытовало мнение, что кино вытеснит театр. Так вот, сейчас мы наблюдаем чуть ли не обратную тенденцию. Потому что театр – это ежесекундная эмоция, это то, что происходит здесь и сейчас, 100-процентное переживание. Видимо, людям этого не хватает, и они идут в театр.
