– За полгода, минувшие с тех пор как стратегия увидела свет, не возникало сомнений в правильности выбранного пути?
– С момента представления стратегии инвестиционному и экспертному сообществу осенью прошлого года в компании много работали над ней и проверяли на соответствие жизни. За этот период произошло немало событий. Во-первых, мы добились глубокого понимания многих инвестиционных проектов. Во-вторых, произошли изменения мировой конъюнктуры на рынке никеля. В-третьих, внешняя среда усложнилась в связи с ожиданием экономических санкций против России.
Должен сказать, что стратегия оказалась очень устойчивой к такого рода проверкам – возможно, потому что она носила модульный и гибкий характер. Мы не ставили перед собой цель создать стратегию – столбовую дорогу, по которой пойдем, не сворачивая. Нам нужен был компас, который помогает сориентироваться на развилках, постоянно возникающих в жизни любой компании, и транслирует сигналы, понятные как для инвестиционного сообщества, так и для всех наших сотрудников.
Стратегия - это не только набор посланий для экспертов и банков, она в значительной степени ориентирована на внутреннее пользование. Актуализированная стратегия будет презентована инвесторам 19 мая в Лондоне, а затем пройдет большая сессия в Норильске 25-26 мая. Необходимо донести до всех общий стратегический замысел.
Первый посыл стратегии - сосредоточение на первоклассных активах, расположенных прежде всего в РФ, – оказался абсолютно правильным. Стратегия, транслированная внутрь компании, стимулирует к повышению эффективности и соответствию требованию отдачи на капитал, которая заложена как основной принцип. Внутренний message в компании – перевод всех процессов на рельсы отдачи на капитал – тоже срабатывает и дает позитивные сигналы. Подтверждают свою эффективность отдельные проекты, предусмотренные стратегией, – рудник «Скалистый», модернизация Талнахской обогатительной фабрики.
– Как и в какие сроки будет проходить модернизация мощностей производственных площадок «Норникеля» на Таймыре?
– Модернизация мощностей пройдет в два этапа. До 2016 года включительно будет закрыт Никелевый завод и модернизирован Надеждинский завод, запущен второй пусковой комплекс Талнахской обогатительной фабрики (ТОФ). Для переноса объемов на Надеждинский завод в этом и следующем годах реконструируются две печи и создаются дополнительные мощности для тех товарных потоков, которые сейчас идут через Никелевый завод.
Однозначно будем расширять Талнахскую обогатительную фабрику, возможно, до 20 млн тонн, хотя этот этап пока через инвестиционный комитет не проходил. В целом наша идеология состоит в том, чтобы на Норильской промышленной площадке все обогащение было современное, что, возможно, приведет к закрытию Норильской обогатительной фабрики. Более современная переработка позволит повысить качество концентрата, который будет более эффективно вырабатываться на модернизированном Надеждинском заводе. Объемы руды, которые сможем добывать, будут расти непропорционально обогатительным мощностям. И в результате на горизонте 2017-2018 годов модернизированные мощности Надеждинского завода могут обладать запасом для того, чтобы принимать дополнительные объемы – например, если решим их направлять с Кольской компании. Создаем возможность для большого производственного кооперационного маневра.
Второй этап – до 2018 года – менее просчитан и пока существует только в эскизах. Рассматриваем вариант полного разделения рафинировки – этот процесс, предположительно, будет сконцентрирован на «Североникеле», – а также возможного расширения ТОФ и закрытия Норильской обогатительной фабрики. Разделение плавки и рафинировки произойдет в случае, если удастся повысить качество концентрата Кольской ГМК, сократив в нем содержание магния, а на Надеждинском заводе появятся свободные мощности. И к этому моменту можно будет сказать, что более выгодно: загружать норильские мощности концентратом – если он получится хорошим – или строить новый плавильный цех в Никеле (Кольская ГМК). Последний вариант предполагает очень большие инвестиции – от $ 800 млн до $ 1 млрд долларов. И я не исключаю, что наиболее эффективным способом решения этой проблемы будет перенос плавки в Норильск.
Сейчас ясно одно – «Североникель» и Норильская промышленная площадка должны более рационально использовать свои ресурсы. Похоже, что все-таки пойдем по пути специализации, с тем, чтобы концентрировать рафинировку и выплавку на разных площадках.
– Возможно ли взаимодействие «Норникеля» с «Русской платиной», которая также намерена осваивать территории Норильского промышленного района?
– Я думаю, что наше взаимодействие с новым участником процессов в Норильском промышленном районе будет заключаться в совместном использовании инфраструктуры. В тех местах, где появится необходимость сотрудничать в доступе к инфраструктуре, будем сотрудничать. Тем более что появление на территории Норильского промышленного района нового игрока потенциально может снизить нашу нагрузку на содержание инфраструктуры и социальной сферы. В производственном плане рано говорить о взаимодействии, потому что у «Русской платины» пока нет объектов, и нам пока никто ничего не предлагал. Кроме отдельных появившихся в СМИ деклараций, нам ничего об их планах неизвестно.
Сейчас «Норникель» ведет диалог с правительством на тему того, чтобы было возможно разведывать месторождения Таймыра, получая их по праву первооткрывателя. Мы получили положительное мнение председателя правительства на эту тему. Как «Норильский никель», так и «Русская платина» или любой другой нашедший в себе силы инвестор могут за счет доразведки расширять свое присутствие в этом регионе. «Норникель» в нынешнем году запланировал достаточно существенные инвестиции в геологоразведку – 1 млрд рублей – и надеется за счет этого прирастить свои запасы.
– Какова ситуация с получением лицензии на разработку Масловского месторождения на Таймыре, ведь это основной планируемый источник прироста запасов платиноидов для «Норникеля»?
– Мы считаем, что «Норильский никель» должен получить лицензию на правах первооткрывателя. Проверка Роснедр не выявила нарушений, а сбой в координатах проведенной разведки носил технический характер и произошел по вине чиновников. Для разрешения этой коллизии премьер-министр поручил разобраться с юридическими и иными нюансами, с тем, чтобы в будущем такие эпизоды не повторялось. Мы исходим из того, что после приведения в соответствие различных юридических нюансов вокруг Масловского месторождения «Норильский никель» получит на него лицензию. Потому что «Норильский никель» проводил разведку на вполне законных основаниях, получал соответствующие свидетельства об этом от государственных органов, потратил деньги, и было бы справедливо, если бы получил лицензию на добычу. Я думаю, этот вопрос рано или поздно разрешится именно таким образом.
– Как в правительстве РФ приняли идею «Норникеля» отменить пошлины на никель, медь и платиноиды и инвестировать деньги в консервацию Никелевого завода?
– Идея нашла поддержку. Наше предложение было, если так можно выразиться, не халявным. «Норникель» не пошел с протянутой рукой, прося обнулить пошлины, потому что у него мало денег. Компания внятно объяснила, что у нее есть программы модернизации мощностей и закрытия вредных производств на фоне решения экологических проблем. Это требует определенных инвестиций, осуществляемых в четком графике. Кроме того, высвобождающихся рабочих надо переподготовить или отправить на другие производства. Нужно также модернизировать мощности на других предприятиях в ускоренном режиме. «Норникель» и так это сделает, но согласно условиям одобренной акционерами программы - к 2018 году. Если будут обнулены пошлины, компания принимает на себя обязательство сделать это к 2016 году. Ускорение этого процесса – это правильная задача в социальном и общегосударственном плане.
