Доставь Надежду

Корреспондент «МК» проследил путь знаменитой узницы из Krasnoyarsk’a в Красноярск

 На прошлой неделе участница панк-группы «Pussy Riot» Надежда Толоконникова поступила в Краевую туберкулезную больницу № 1, входящую в структуру регионального ГУФСИН. Здоровью осужденной ничто не угрожает, она проходит плановый медосмотр. Как ранее заявляло пенитенциарное ведомство, Толоконникова «является уроженкой Красноярского края, постоянно зарегистрирована в Норильске, и отбывание ею наказания в этом регионе будет способствовать ее ресоциализации». Однако после почти месячного этапирования из мордовской колонии в «ресоциализации» нуждается вовсе не Толоконникова.

Корреспондент «МК» проследил путь знаменитой узницы из Krasnoyarsk’a в Красноярск
Муж Толоконниковой не желает медийной битвы с Красноярским ГУФСИН.

 Круче Навального

«Нам бы не хотелось повторять той колоссальной медийной битвы, которая произошла с Мордовским ГУФСИН», - говорит супруг Надежды Петр Верзилов. 13 ноября, вечер. Мы с Петром сидим в холле неожиданно комфортной гостиницы «Кавказ» в поселке Нижний Ингаш, где расположена ИК-51 - колония, в которую, по информации члена Совета по правам человека Ильи Шаблинского, должна быть переведена Надя. А я с беспокойством думаю, что гостиница слишком мала, и где же разместятся журналисты Reuters, ВВС, СNN, The Guardian и прочих титанов медиа, если рассматривать ходатайство о смягчении наказания для самой известной российской заключенной будет местный межрайонный суд. Их российские коллеги что-нибудь придумают, но они? Некоторые по телефону четырежды переспрашивают, как пишется Krasnoyarsk, но в итоговом тексте ограничиваются Сentral Siberia.

Мобильный Петра звонит почти не переставая с тех пор, как Верзилов прилетел в поисках супруги. Раз за разом, в красках, на русском и английском, он сообщает бесчисленным корреспондентам одно и то же. Нет, Нади здесь снова не оказалось. Да, 26 дней никакой связи ни с родственниками, ни с адвокатом.

Причины повышенного интереса СМИ к судьбе Надежды Толоконниковой легко понять. Верзилов с восторгом рассказывает, что ее открытое письмо о нечеловеческих условиях в мордовской колонии ИК-14 стало самым читаемым российским текстом в интернете. Затем было заявление об угрозах убийства со стороны тюремного начальства, голодовка и, наконец, засекреченное этапирование из «Мордовлага». «Where is Nadezhda?» - спрашивают зарубежные СМИ. В Москве в поддержку исчезнувшей Толоконниковой ставят тройные суперкубы («как у Навального, только круче», - говорит Петр). Еще одна осужденная участница панк-группы, Мария Алехина, пишет очередную статью в The New Times. В ИК-14 начинается расследование.

Толоконникова нашлась, живая и здоровая, в Краевой туберкулезной больнице № 1.

Убитая вера

Утром 15 ноября в комнате ожидания при КТБ № 1 не протолкнуться от людей, ждущих свидания, видеозвонка, принесших передачки. В углу стоят пакеты для Нади: еда, журналы, книги. Вернувшийся накануне из Нижнего Ингаша Верзилов разговаривает с журналистом «Радио Свобода» перед входом. «Что это вы там снимаете? Зачем?» - недовольно спрашивают посетители. Здесь многим не хочется попасть в объектив. «Просто видеоинтервью берут у мужа Толоконниковой, если знаете…» - говорю. «Ах, Толокооонниковой?!» - раздается столько раздраженных голосов, что сомнений не остается: знают.

«А чего к ней делегация-то? Она что, звезда?» - говорит заспанная женщина в сером пуховике. «И сидела бы у себя в Москве или где она там, - тут же поддерживает соседка. - Откуда сама родом?» «Из Красноярского края», - отвечаю. «Ох, позорище-то нам какое!» - сокрушается первая.

«То есть… у вас негативное отношение», - стараюсь разрядить атмосферу. «Да вы тут хоть одного гативного найдите, хоть одного!» - кричит из другого угла комнаты худая сиплая блондинка. Невольно оглядываюсь: «гативных» действительно нет.

«Предбанник» КТБ № 1 - это, конечно, особенное пространство. Прием всех заявлений - с 7 до 8 утра. Очередь, чтобы получить бланк. Заполнить, перечислить все принесенные зеку яблоки и сигареты. Очередь, чтобы отдать бланк. Дальше – ждать, когда будут рассмотрены заявления, составлен график свиданий и звонков. Если заявителей много (а сегодня их очень много), ждать можно часами.

И в то же время – пространство типичное. «Зачем в храме голые плясали?!» - негодовала женщина с испитым лицом. «В мечети им бы и выйти не дали – разорвали бы!» - крикнула блондинка. «Два гооода ей дали, видите ли, ой фифа какая, еще и рыпаться полезла, помолчала бы!» - заспанная женщина проснулась, узнав про срок. Вокруг одобрительно загудели. «Да ей поболе надо было дать!» «Вот именно!» «За два года ничего не поймет». «Лет восемь, чтобы поняла!»

«Нельзя так над верующими издеваться, - проникновенно сказала женщина в меховой шапке с бисерным цветком. – Я вот в церковь нечасто хожу, но крещеная, в Бога верю. Не знаю, как их надо было наказывать – но оскорбили ведь». «Оскорбили! Да еще по заказу!» - крикнула вошедшая с улицы тетка с золотыми зубами. - Кто-то за этим стоит, однозначно. Не думаю, что это их мышление и их действия». «А кто стоит?» - спрашиваю. «Все знают кто, - отвечает. - И откуда это идет. Это все специально на уничтожение веры, на развал России идет. Однозначно». «Заплатили им, да и все», - грустно подтвердила бабушка в шерстяном платке.

«Зачем на святыню полезли?! – снова сиплая блондинка. – Люди же верили во что-то, а они их веру убили!» «У вас Pussy Riot веру убили?» - уточняю. «У меня! Да! Убили», - подтверждает. Я хотел было рассказать, что после скандала с открытым письмом активисты в Мордовии пытаются создать целую структуру, которая будет заниматься правами осужденных - но не стал, раз уже убили.

«У девчонок ни образования, ни работы, они никто, - тетка с золотыми зубами нашла куда сесть, – оттого-то все эти группировки и появляются. Скинхеды, фашисты, пусси райты всякие, чего только нету». «Девчонки на философском факультете учились», - возражаю. Смеется: «Ой, да разве это образование?!»

Ресоциализация

«Злорадство по поводу участниц панк-группы я встречал даже у людей, которые казались вполне достойными, - говорит председатель красноярского общества «Мемориал» Алексей Бабий, которому я рассказал об этом эпизоде. – Более того, они считают себя христианами, что для меня особенно удивительно. Ну как может верующий говорить, что мало дали? Им можно только Библию посоветовать почитать, Иисус Христос весьма определенно говорил о прощении. Понятно, почему девушки вызывают ненависть у власть имущих. А вот у простых людей почему – даже представить себе не могу». Впрочем, сторонники тоже бывают не лучше, - уверен Алексей Андреевич. «Все эти кликушества, пока везли Толоконникову: ах, убьют ее по дороге. Когда привезли в туберкулезную больницу - ах, туберкулез в последний стадии, специально заразили. Ну что за истерика?» - вопрошает Бабий.

Между тем, по свидетельствам супруга, Толоконникова хорошо себя чувствует. Про этап, кроме полной изоляции, ничего плохого не говорит. И приятно удивлена, что в Красноярске совсем не Мордовия.

Председатель общественного совета при региональном ГУФСИН Александр Назаров считает, что шумиха вокруг исчезновения Надежды надуманная.

- По прибытии осужденной, по закону, дается десять дней для того, чтобы проинформировать родственников или тех, кого укажет она сама, - рассказывает он. – Журналисты лучше бы передачу ей передали, вместо того, чтобы использовать. Она уже сама устала от всего этого. Спрашивает: когда ее оставят в покое?

- Так вы с ней контактировали?

- Нет, но планирую. Пока контактировал с теми сотрудниками, которые с ней работают. Психологи, врачи. Отзывы о ней, кстати, самые положительные. Вполне адекватная девчонка, очень интеллигентная, очень грамотная. Ну, философское образование, сами понимаете…

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру