В мае в красноярскую гимназию № 9 ворвался разъяренный отчим шестиклассницы, которой два хулигана порвали портфель. Стал душить одного из них, мальчик потерял сознание. Другого ударил головой о стену, врачи поставили диагноз - сотрясение мозга.
В октябре в школе № 24 два семиклассника поссорились из-за авторучки. Конфликт «разрешил» отец одного из них: выволок обидчика сына из школы и избил. Парень попал в больницу.
Что такое школа? Место, где взрослые оставляют самое дорогое, предполагая стопроцентную безопасность этого места для детей. А на самом деле? В школе бьют, издеваются, торгуют наркотиками и делают наркоманами. Могут и убить, чему доказательство - последние трагические события в Нальчике.
Родители пытаются защитить своих детей, на собственные деньги нанимая охрану: в бюджетах края и города такие расходы не предусмотрены. Все, на что раскошелились власти, - «тревожные кнопки», но пользы от них, как показал случай с дебоширами, не много. Пока на кнопку нажали, те успели много чего натворить. Слава богу, что на их месте не оказалась подготовленная вооруженная группа преступников, преследующих совершенно конкретные цели. Тех пяти-десяти минут, пока едет ВОХР, более чем достаточно, чтобы убить или взять в заложники детей.
Кроме того, профессиональные охранники есть далеко не во всех школах: родители, оглядываясь на цивилизованные страны, отказываются платить за то, что считают обязанностью государства. «Я дважды была в США, - вспоминает директор гимназии № 7 Ленинского района Красноярска Люция Литвинцева. - Там настолько жесткая пропускная система! Обязательно турникеты с чипами, система фиксирует: где ребенок находится, что делает. И у них в школе не один полицейский, а несколько, они состоят в штате школ, охраняют, проводят уроки безопасности. Очень серьезно все!»
Нам старательно навязывают западную модель образования (ЕГЭ, ГИА), тратя на это немалые средства. Почему бы в таком случае не перенять и опыт по безопасности в школах? Даже после сокращения в России на 20 % сотрудников внутренних дел, их осталось больше, чем в странах, на которые равняемся. В США, например, один полисмен приходится на 438 жителей, в России - на 150, в Красноярском крае - на 103 жителя.
«Физическая охрана необходима в первую очередь, - считает Люция Литвинцева, - лицензированные охранники могут решить проблему, защитить. Второе – это, конечно, видеонаблюдение».
«Если министерство образования почешется, деньги можно заложить в бюджет. Это же безопасность детей! - солидарен с директором школы руководитель одного из частных охранных агентств Красноярска. - Обеспечить видеонаблюдение и заключить договор на физическую охрану - копейки для бюджета. Давайте посчитаем. Услуги лицензированного охранника, у которого есть полномочия применять спецсредства (электрошокер, резиновую дубинку) стоят 100 рублей за час (в месяц – около 24 тысяч). Видеонаблюдение, если не ставить сверхмощную аппаратуру, а три-четыре камеры приличного разрешения плюс компьютер, обойдется вместе с установкой не более чем в 50 тысяч».
В крае - 1125 общеобразовательных школ, где, по данным на сентябрь 2011 года, учится 289 982 детей. На установку видеонаблюдения потребуется около 56 миллионов рублей. На охрану в год - 288 тысяч рублей на одну школу и 324 миллиона на все. Это грубо. Сумма может получиться и меньше, особенно если исключить коррупционные «осложнения», возникающие при нашей системе госзакупок.
Можно пойти и по американскому пути: задействовать полицейских, которые уже получают зарплату от государства.
Не знаю, думал ли министр образования края Вячеслав Башев о том, как уберечь школы от непрошенных гостей. Если и думал, ни в какие решения и действия это не вылилось. На сайте ведомства лишь в одной из целевых программ речь идет о безопасности - «Обеспечение жизнедеятельности образовательных учреждений края на 2010-2012 гг». На нее выделено около 160 миллионов. Цель вроде бы та, что нужно, - «обеспечение безопасных условий». Читаем задачи: оснащение технологическим оборудованием пищеблоков; оснащение оборудованием медкабинетов; приведение в соответствие с СанПиНами уровня искусственной освещенности рабочих мест школьников.
Почему сюда не включены затраты на профессиональную охрану школ? Или, по мнению чиновников, сохранение жизни и здоровья детей - это исключительно забота родителей? Мол, сами нарожали, сами и охраняйте? Что ж, мессидж власти народу понятен. Неясно только, как это коррелирует с лозунгом о повышении рождаемости.
ХХХ
Не знаю, по какой причине, но именно Красноярский край выбран площадкой проведения в феврале форума «Общество, дружелюбное к детям», на который съедутся уполномоченные по правам ребенка со всей России. «Сегодня необходимо выстроить эффективную систему защиты детства», - заявила по этому поводу замгубернатора Ольга Карлова. Бесспорно. Вот только кто этим будет заниматься? Уполномоченные? Вряд ли способны. Существюет давно, а безопасность - на том же нулевом уровне. Власти края от проблемы, похоже, тоже отстранились. К такому выводу приходишь, глядя на опрос жителей региона «Кто отвечает за безопасность детей?», который инициировало правительство края на своем сайте. На момент верстки номера его результаты были таковы: родители - 73,08 %; полиция - 15,38 %, школа - 11,54 %. Заметьте, графы государство в опросе вообще нет. Возможность своей ответственности чиновники, видимо, даже не предполагают.
Ситуация абсурдна. Взрослые дяди и тети осознанно рискуют жизнью и здоровьем детей, себя при этом надежно защитив. Если вы пробовали когда-нибудь пройти в какую-либо структуру власти, будь то администрация или силовое ведомство, то понимаете, о чем я. Ни при каких обстоятельствах человек, не имеющий спецпропуска, туда не зайдет. Турникеты, видеокамеры, полицейские кордоны тщательно охраняют покой и безопасность взрослых. В жизни чиновников - множество внешних угроз: надоедливые просители-пенсионеры, назойливые журналисты, террористы и прочие преступники. Спрятавшись от внешнего мира, власти предержащие забыли, что где-то там, по ту сторону турникета, ходят беззащитные дети, в том числе их собственные. И не хотят замечать, что школы и детсады стали, по сути, свободными зонами доступа для преступников.
